Социологи и СМИ давно уже ищут объяснение тому, почему подростки так хотят выглядеть взрослыми, но одновременно не хотят взрослеть. И почему взрослые стали так похожи на подростков.

Как это только ни называли: и синдромом Питера Пэна, и инфантилизмом, и движением кидалтов. Что только ни имели в виду под нежеланием взрослеть: от стремления избегать любой ответственности до желания постоянно развлекаться. Что только ни называли причиной: от состояния экономики до современной культуры. Но, как оказалось, к этому могут приложить свою руку и родители: те самые, ответственные и самостоятельные. И одновременно — не желающие, чтобы их чадо взрослело. На то у них свои причины.

За последнюю сотню лет женщины учились обходиться в семье без мужчин. Особенно в России, где террор и мировые войны последовательно сменяли друг друга. И, очевидно, научились: по крайней мере то, что женщина сейчас способна в одиночку худо-бедно выжить и вырастить потомство, не вызывает сомнений.

А что семья? Семья по-прежнему осталась ценностью. Вот только представления о семье немного изменились. Оказалось, что конструкция «он и она» — гораздо более хлипкая и ненадежная, чем долговременный союз «мама и ребенок». Сочетание «она и ребенок» стало восприниматься как вариант семейной нормы. И если семья продолжает быть ценностью, то важно всеми силами поддерживать отношения. Самый безотказный способ зацементировать свою семью раз и навсегда — не давать повзрослеть ребенку. Тогда он никуда не денется.

Наверное, это одно из самых парадоксальных родительских ощущений: то, что было частью тебя, отделяется и становится самостоятельным. Этот процесс развития самостоятельности ребенка называется сепарация. Причем она происходит, не когда деточка получает паспорт или первую зарплату (как считают некоторые родители), а постоянно — начиная чуть ли не с момента рождения. Ребенок учится передвигаться, обходиться без матери, общаться с другими, обзаводится своими личными интересами — все это сепарация, умение быть отдельным, самим по себе. Все это сильно беспокоит родителей, которые не заинтересованы в самостоятельности собственных детей. Обычно эти родители — мамы.
Мамы, которые не хотят сепарации

Проще всего восприятие собственных детей такими мамами можно описать одной фразой: они не желают видеть, что ребенок тоже человек. Они не в состоянии контактировать со своим ребенком как с равным. Причин может быть несколько:

Высокая тревожность. Жизнь — штука сложная, следовательно, все происходящее — повод для беспокойства, опасений и дурных предчувствий. В таком полувоенном положении задача матери — ограждать и защищать от всех напастей, а не общаться на равных.
Внушить ребенку мысли о его несамостоятельности, слабости, нежизнеспособности — лучший способ замедлить и отсрочить сепарацию.

Неприятие материнской роли. Такие женщины считают, что быть мамой — очень тяжело; у них регулярно возникают вопросы: а правильно ли я поступаю, что я должна говорить или чувствовать, хорошая ли я мать? Такие мамы не доверяют своему инстинкту, а ждут одобрения или инструкций извне. Тут уж не до контакта с ребенком, тут главное — правильно исполнить возложенные на тебя жизнью обязательства.

Попытка реализоваться в ребенке. Маму не взяли в балетную школу? И не было денег, чтобы заняться горными лыжами? А потом у нее случился неудачный роман, и она решила родить для себя? Бедняге ребенку придется испытать на себе всю мощь нереализованных родительских амбиций. Потому что с момента рождения он — инструмент материнского морального самоудовлетворения, а не какая-то там отдельная личность.

Что дает мамам симбиоз с ребенком? От ощущения стабильности созданного ими союза до ощущения собственной востребованности. От возможности постоянно проявлять заботу до ощущения структурированности своей жизни.
Как стать взрослым

Сепарация включает в себя не только взросление, но и особое самоощущение, свойственное самостоятельному человеку. Психолог Дж. Хоффман выделил несколько типов сепарации, каждый из которых мы должны пройти на пути к окончательной взрослости.

Эмоциональная сепарация. Уменьшение зависимости от родительского одобрения или неодобрения.

Аттитюдная сепарация. Позволяет перестать оценивать себя и все окружающее родительскими оценками, рассуждать в родительских категориях. Это не значит, что в семье непременно должен быть конфликт поколений. Просто подросший ребенок должен перестать смотреть на мир глазами родителей, а начать вырабатывать собственный взгляд, и суждения, основанные на личном опыте.

Функциональная сепарация. Умник со своим уникальным взглядом на мир, сидящий на родительской шее — жалкое зрелище. Функциональная сепарация — это умение обеспечивать себя и существовать физически отдельно от родительской семьи.

Конфликтная сепарация. Способность не чувствовать себя негодяем только из-за того, что ты отделился от родителей, умение жить своей жизнью без чувства вины.

Сложность с сепарацией, как уже было сказано, в том, что это постоянный процесс. И когда ребенок начинает ходить (а на него шипят: «Не лезь туда, упадешь, будет больно»). И когда деточке не дают завязать шнурки на ботинках, потому что боятся опоздать в детский сад. И когда ребенок заводит неподобающие, по мнению родителей, знакомства (а ему сообщают: «Все равно никто не будет тебя любить, как мама»). Внушить ребенку мысли о его несамостоятельности, слабости, нежизнеспособности — лучший способ замедлить и отсрочить сепарацию. Разнообразие проблем, которые может вызвать симбиоз с родителями, достаточно обширно.
Ищу себя и никак не найду. Такое впечатление, что эти молодые люди намеренно выбирают самые «бессребреннические» работы: от бас-гитариста до рабочего сцены. Они постоянно ищут себя, меняют виды деятельности, никак не могут встать на ноги. Да и не очень-то стремятся: родители все равно не примут ни их успеха, ни их самостоятельности.
Этот мир меня не устраивает. Такие подростки и взрослые могут пить, буянить, попадать в истории, словом, всей своей биографией демонстрировать: смотрите, какой я несамостоятельный, слабый, хилый.
Я вас боюсь. Дети, которым еще в раннем возрасте удалось внушить, что внешний мир (в лице песочницы, детского сада, школы) непоправимо опасен, могут страдать социофобией, им с трудом будут удаваться контакты со сверстниками и взрослыми, они будут испытывать проблемы с общением.
Диалог длиною в жизнь. Наконец, ребенок может вступить в нескончаемый спор со своими родителями — выбрать ту же область профессиональной деятельности и всю жизнь доказывать, что он ничем не хуже. Эти отношения с родителями окажутся эмоционально насыщеннее, чем с любыми другими людьми.

По закону жанра читателя должны ждать полезные советы, которые в два счета помогут завершить сепарацию и оставят всех довольными. И тут нас ждет неприятный сюрприз: к завершению сепарации должны быть готовы обе стороны — и не только ребенок, но и родитель. У некоторых на то, чтобы дать понять своей маме, что «ребенок тоже человек», уходят годы и десятилетия. Некоторые предпочитают действовать на расстоянии — уходят из родительской семьи и почти разрывают отношения. Некоторые тренируют железную волю и чувство юмора в отношениях с родителями. Некоторые предпочитают так и не решать проблемы с сепарацией: и тогда решать эти проблемы придется уже их детям.

Светлана Малевич.